В течение ближайших недель суд должен принять решение о конфискации квартир у нескольких так называемых добросовестных приобретателей, которые купили имущество, не зная, что оно когда-то, возможно, было присвоено незаконным путем. Государственная полиция призывает отнять квартиры, поскольку собрано достаточно доказательств, чтобы считать эти квартиры имуществом, нажитым преступным путем.
Передача LTV «De facto» еще две недели назад сообщала, что полиция в 2019 году решила арестовать квартиру художника Айвара Вилипсона, купленную в 2017 году, потому что в 2011 году она могла быть присвоена незаконно, подделав завещание. Поскольку нет ни одного пострадавшего, кому отдать квартиру, полиция предлагает суду конфисковать квартиру в пользу государства как имущество, нажитое преступным путем, в то же время признавая, что возможных мошенников к ответственности призвать сможет нескоро.
В момент покупки квартиры в земельной книге не было никаких пометок о том, что собственность связана с уголовным делом, хотя следствие тогда шло уже как минимум три года.
С «De facto» связались еще несколько так называемых добросовестных приобретателей, чьи квартиры сейчас арестованы и которым грозит конфискация их квартир в рамках того же самого дела.
Передаче стало известно, что в этом объемном деле расследуются 11 эпизодов. 14 человек признаны подозреваемыми.
Ирина Бейнарович в 2015 году купила квартиру в Риге, на улице Авотру. В 2019 году, так же как Вилипсонс, она получила извещение об аресте квартиры. «Я сразу пошла в суд. Помню, как пыталась узнать какие-то детали. А мне улыбнулись и сказали – вам не повезло», — вспоминает Бейнарович.
Больше информации ей удалось узнать, начав интенсивно писать жалобы в различные государственные инстанции. Из прокуратуры, например, пришел ответ, в котором признавалось, что следствие в первые годы было затянуто. «В феврале 2017 года, констатировав затягивание следствия по уголовному процессу, были заменены прокурор, осуществляющий надзор за данным уголовным процессом, и направляющее процесс лицо», — в своем ответе Ирине сообщила окружной прокурор Рижского суда.
Возможно, по причине недостаточно активного ведения следствия в земельной книге запреты на продажу имущества были указаны лишь спустя пять лет после начала уголовного процесса. Ранее поясняя задержку с арестом в случае Вилипсона, полиция передаче LTV указала на то, что преступление удалось раскрыть лишь позднее.
«В свой день рождения я получила извещение, что арест продлен. Я пыталась его оспорить, в частности ссылаясь на то, что прокурор еще в 2019 году сообщила о факте затягивания следствия в уголовном деле», — рассказывает хозяйка квартиры по ул. Авоту.
Квартиру Бейнарович полиция еще не требует конфисковать. В отличие от других. В судебной базе данных видно, что в течение ближайших недель суд примет решение о конфискации как минимум пяти других объектов недвижимости. Такие вопросы о принадлежности имущества, нажитого преступным путем, рассматриваются на закрытых заседаниях.
Если суд согласится с мнением полиции, то клиент адвоката Арманда Расы – женщина пенсионного возраста – может потерять свое единственное жилье. «Следователь в 2019 году хотя бы устно утверждала, что ничего страшного не произойдет. Скорее всего, подержат арест пару лет и тогда снимут его», — пересказал адвокат слова следователя владелице квартиры.
Но теперь оказалось, что следователь хочет квартиру этой женщины в Юрмале конфисковать в пользу государства. Адвокат считает, что преступно нажитым имуществом нужно считать не квартиру, а деньги, которые возможные мошенники получили в момент покупки квартиры. Полиция должна преследовать подозреваемых и их имущество, уверен адвокат.
Однако нынешняя судебная практика оставляет мало надежд добросовестным покупателям. Имущество, которое считается нажитым преступным путем, при отсутствии пострадавших обычно отдается государству.
Несколько лет назад Конституционный суд рассматривал похожий случай – следователь решил отнять купленное у банка на аукционе имущество и вернуть его пострадавшему, у которого оно ранее было мошенническим способом отобрано. Суд отказался пояснить основные выводы в интервью передаче «De facto», однако письменно сообщил, что в защите добросовестного приобретателя допустимо исключение, если произошло преступление.
Конституционный суд обращался за мнением ко многим юристам, и мнения разнились. Суд постановил, что в Латвии закон является сбалансированным, поскольку добросовестные приобретатели в последствии могут пытаться взыскать убытки, в том числе с обвиняемых или осужденных.
Но стоит отметить, что виноватых, с которых что-то можно взыскать, получается найти лишь спустя многие годы, в худшем случае – никогда.
Конституционный суд также отметил, что Сейм должен обеспечить добросовестным приобретателям эффективные возможности истребования возмещения убытков. Принято ли это замечание во внимание, Конституционный суд посоветовал выяснить в Министерстве юстиции или в Сейме.
Депутат Сейма, руководитель Подкомиссии по уголовному праву Андрей Юдин («Jaunā Vienotība») обещает обсудить этот вопрос на одном из ближайших заседаний подкомиссии. Он допускает, что, если нет изначального владельца, которому отдать имущество, полученное преступным путем, как в упоминаемых «De facto» случаях с квартирами, возможно, правильнее было бы не отнимать их у добросовестных приобретателей. Однако не все так просто в этой ситуации, ведь есть случаи, когда присутствуют сомнения по поводу статуса добросовестного приобретателя.
«Если нет сомнений в том, что человек является добросовестным приобретателем, я думаю, есть основания считать, что имущество стоит оставить тому, кто его приобрел законным образом, ведь конфискация не является самоцелью. С другой стороны, нельзя допускать возникновения возможности проведения схем, в которых добросовестного приобретателя используют для легализации [имущества, полученного преступным путем]. Так тоже не годится», — считает Юдин.
В Министерстве юстиции на вопрос, какие шаги предпринимаются, чтобы добросовестные приобретатели, потеряв квартиру, могли эффективнее защищать свои права, ответили, пересказав выводы Конституционного суда о том, что добросовестные приобретатели могут обращаться с иском в суд против лица, совершившего преступление. В министерстве не ведет учет информации о таких исках и о том, был ли их исход положителен.
